СЕРГЕЙ

60 лет, пенсионер, бездомный

Я на улице с 2010 года.

Люди и пнуть ногой могут. Им и в голову не придет, что у человека сердечный приступ. Впрочем, в Петербурге немного не так. Пока еще есть память о Блокаде. Вот моя бабушка — блокадница, если видела, что человек лежит — пьяница-не пьяница — никогда мимо не проходила. Подымет, уши потрет, всё сделает, чтоб понять, пьяный он просто или помощь нужна. А сейчас запросто пройдут мимо. Равнодушные стали.

Сестрица работала в риэлторской конторе. Там всего и нахваталась, там и научилась квартирным фокусам.

А мама меня попросила: «Сережа, поживи у меня!» Ну, я бросил всё и поехал.

Я — сварщик.

Они мне наливают, наливают, наливают. Приехали. Оформили документы. Вот и всё.

Мама учитель, преподаватель бывший. Поэтому она любила поговорить по телефону в старости.

Мне-то и не нужна была эта квартира, я и приехал-то только к маме. У меня в Шлиссельбурге была своя семья.

У мамы второй инсульт случился на могиле отца.

Мама газ включает и идет искать спички. Ну, я знал, что это чревато, и газ в квартиру перекрыл. Мама звонит соседке: «Дуся, у нас газ кончился! Серега с работы придёт, не на чем ему еду приготовить». Ну, соседка и дала маме электрическую плитку. Прихожу я вечером. Всё в дыму. Поле боя. Мама поставила разогреваться еду, а сама с ложечкой прикорнула на диванчике. Так я и оставил работу. Нельзя было маму одну оставлять.

IKV_24102015_Sergej

Сергей. Фото: Ксения Иванова для «Такие Дела».

В Шлиссельбург перед моим отъездом приехала теща. И кричит: «Светка — предательница, я ей все, а она мне: «Либо ты пить бросишь, либо поезжай домой квасить!»». (Это она про младшую сестру жены моей). Так тёща у нас осталась. Я тогда не понял, почему она на винтах. Она всю жизнь начальником была, вся на пальцах, а тут потерянная и нервная. А она, оказывается, должностей всех лишилась. Скандал у неё был.

Такой боевой бабе сложно быть нулём без палки. Вот ей и нужен был враг народа. Из меня, дочери и внуков она, конечно, выбрала меня.

«Это я суп сварила!», «Это я тебе конфетку купила!» — а на какие шиши, это детали. Так и завоевала детей.

Вот пока меня не было, они с женой моей любимой квасить и начали. А жене кроить нужно. Она — конструктор-модельер, костюмы спортивные собирала. А как тут кроить, когда пьешь? Получила расчет,  пришла, ну и мать рада: есть, что пропить.

Младшему сыну 30, а старшему 35. Бабушку похоронили, маму тоже похоронили. Умерли обе от цирроза печени. Приезжал — не пущают. Настроили их против меня, как следует.

Я все хочу снова в Шлиссельбург съездить, но мне уже трудно. У меня о,2 на одном глазу, а на втором глазу 0. Впрочем, что тут ехать-то? Доеду.

Глаза, говорят, что лечатся. А то говорят, что не лечатся.

В Боткинской больнице врач есть — Анатолий Евгеньевич. Он по бомжам. Я к нему пришел — он меня сразу на скорой лечиться отправил. Врачи один глаз отключили, а для второго, пока он ещё видел, лекарства выписали. Я и пил, пока меня эти не подхватили — протестанты. «Ой, поедем к нам! Там у нас работа, спокойствие…» А лекарства закончились, и к врачу мне нужно было ходить регулярно. А они говорят: «Видишь и видишь!», пока сами не увидели, что я уже и Библию-то читать не могу, вверх ногами беру. За три месяца почти совсем зрения и лишился.

IKV_24102015_Sergej

В автобусе. Фото: Ксения Иванова для «Такие Дела».

В Бога верю. Потому что, когда совсем плохо, то кто-то тебя как под попку подбрасывает и в безопасную зону отправляет. Вот такое у меня ощущение.

Мечты-то кончились у меня как-то. Люди бездомные комнаты получают. Радуются. А что дальше делать с этой комнатой? У меня 9 тысяч пенсия. Куда я на них слепой и один?

Все мои друзья на погосте.

Самое страшное, когда на улице оказываешься, это одиночество. Ненужность. Раньше, помню, дети заболели, и нужно было их кормить, надрываться на стройке за квартиру новую. А если ты и детям своим не нужен, то ради чего надрываться? То ничего уже и не нужно.

Люди друг от друга отказываются от озлобленности.

Я картошку в поле копал, а тёща с женой пропивали. И когда пропили последний мешок, я не выдержал и говорю им: «Сейчас газу в квартиру напущу и взорву всё это к чертовой матери!» Тёща за руку хватает и во двор: «Террорист! Милиция! Взорвать всё хочет!» Ну, соседка какая-то новая, незнакомая услышала и вызвала милицию. Приезжает ОМОН. В касках, с автоматами. Дверь пришли ломать. А зачем? Она открыта. Участковый меня знает. Мы с ним вместе на стройке работали. «Ты что ли взрываться собрался?» А я говорю: «Ну!». Под столом 4 бутылки вина стояли. Участковый мне: «Пойдем, бутылку возьми». Вышли, сели на деревья заваленные. «Пей!» — говорит. Я выпил. «Успокоился? Иди домой». А я прихожу и слышу разговоры на своей кухне: «Наверно, 5 лет дадут, за терроризм». Появляюсь в двери. Немая сцена.  Теща нашлась:  «Да ты им взятку дал!» — «Точно! — говорю, — картошкой».

IMG_9062

Сергей во время интервью

А люди помогают. Иногда так, иногда из выгоды из своей. Вот, например, у парня была дача. 40 верст от Питера. А парень ходит в море и не может за дачей следить. Ну я там сторожем и жил. Он привозил мне и поесть, и всё. Как-то приходят туда гаишники и спрашивают: «Вы — собственник?». «Нет, я не собственник, я только сторожу», — отвечаю.  «У тебе пожрать-то есть? Возьми сухпаи на всякий случай». И дали мне два больших пакета.

Там собака прибилась ко мне. Только на вид страшная — боксёр, а сама, как голубь мира. Контуженная. Тоже левый глаз, как и у меня. Видимо, стреляли в неё. Ну и жили мы там на даче вместе. И ей хорошо, и хозяева не против.

Друга на улице, может, даже легче встретить. Мы же все — бездомные, жизнью побитые, судьбой обделённые. Вот и понимаем друг друга лучше.

Сестра моя, ладно, через меня переступила, но ведь и через маму.

О самоубийстве никогда не думал. Я, наверно, не того воспитания. Чтоб на себя руки… это надо как-то… Не нами жизнь дана — не нам и…

Я русский человек. Как и все, люблю выпить.

Рука у меня музыкально только выглядит. На самом деле она разбита, там живых костей нет.

Я в детстве двоеборьем зимним занимался, поэтому почти не учился.

Неприятно, когда тебе мент в рожу плюет, которому, чтоб тебя в камере держать, ещё и денег дали.

Я слишком сомневаюсь, что справедливость когда-то где-то восстанавливается.

Сестра меня продала не за хоромы, а за старую квартиру с печным отоплением. Но это же нонсонс. Ради чего?

Иногда так хочется стать сволочью, ну, честное слово!

IMG_9063

Сергей во время интервью

В городе от голода не умрёшь. Бездомные — такие же, как и я — всегда наведут на еду. Вот, например, к Анатолию Евгеньевичу в Боткинскую всегда можно прийти чаю попить. А в 8 вечера за Боткинской, напротив морга, еду раздают из машины «Дьякон».  И они кормят. И ещё есть организации… Только их почему-то гоняют постоянно.

Нас выгоняют не милиционеры, а охрана. Милиционеры стоят, отвернувшись.

В зале ожидания можно зимнюю ночь переждать. Ты только сиди тихонько. Прилечь нельзя. Спи сидя. И тогда не выгонят.

А чего бояться, когда нечем дорожить и не за что трястись?

Я слишком долго был в пионерах, чтобы в жизнь загробною верить. Можно верить в Бога, в то, что он тебе помогает. А загробная жизнь — это уже выше крыши моей бани.

(Беседовала Настя Рябцева)

Расходы приюта «Ночлежка» на 1 день проживания бездомного человека составляют 233 рубля. Помочь «Ночлежке»

АНДРЕЙ

45 лет

Я не знаю, почему люди с нами работают, и что они с этого получают, но самое главное, что они делают добро .

АНАТОЛИЙ

48 лет

Я стараюсь делать не только то, что обязан делать как врач, но и, как говорится, «голодного накорми, раздетого одень, холодного обогрей .

ВАЛЕРИЙ

52 года

Я хотел бы продолжить писать маслицем что-нибудь. Это не то, чтобы мечта, а желание, потребность в своем роде .

ИГОРЬ

35 лет

Идет война за души. Воюем, кто как. Кто-то жжет покрышки на площадях, кто-то рисует граффити, а кто-то спасает людей .

ДМИТРИЙ

60 лет

Никто не давал право человеку убивать человека. Даже когда государство убивает по приговору суда — это узаконенное убийство .

АЛЕКСЕЙ

45 лет

Мой дед единственный день в году был в лоскуты. 9 мая. И бабушка даже ходила ему за водкой в магазин .

БОРИС

60 лет

На улице в Рязани жил дней 20. И холодно, и страшно. Картонные коробки набрал где-то. Их постелил, ими и накрылся. Не к кому было пойти .

ИРИНА

62 года

Ни одно животное не будет просто так издеваться над себе подобным, а человек… .

ПАВЕЛ

38 лет

Если бы от меня была какая-то польза, если бы получилось, я бы с радостью стал людям помогать. Что может быть лучше? Лучше и не придумаешь ничего! .

ВЛАДА

28 лет

Видение своими глазами реального, живого человека, которому мы помогли, дает силы для того, чтобы работать с теми людьми, которым уже ничего не хочется .

ИРИНА

45 лет

И мама не пьяница, и папа не наркоман, а жилья нет, вот и лишили родительских прав. Такие наши законы .

ДМИТРИЙ

44 года

Самое страшное было, когда мама умерла. Может быть, я после смерти мамы так до сих пор и не отошел. Может быть, от этого до конца отойти и невозможно .

ВЕРА

79 лет

Папа умер в конце войны. Пришел из больницы домой, упал на крыльцо и умер. Даже в дом не успел зайти .

ГРИГОРИЙ

37 лет

Я совершенно уверен, что люди, которые выходят на площади, что-то меняют .

КАТЯ

32 года

Я свою маму не видела и не знаю. У папы было много женщин. И все меня воспитывали. То одна, то другая. Большинство из них были хорошие .

КАТЯ

30 лет

Я никогда не просила у людей денег на улице. Для этого нужно отдельную смелость иметь .

АЛЕКСЕЙ

43 года

Мечта у меня есть. Давно. Так хочется прийти домой, обнять жену, поцеловать ребенка… Только вот кому я нужен? .

ИГОРЬ

45 лет

Я как у Гоголя в «Мёртвых душах»: я как бы есть, и в то же время меня нет .

МИХАИЛ

62 года

У человека обязательно должен быть один друг. У меня был. Мой друг трагически погиб — его родной сын зарезал .

АНДРЕЙ

55 лет

Поэт ничего не знает о том, чего стоит его произведение .