Вернуться ко всем историям
Говорит Андрей, жилец Реабилитационного приюта Ночлежки в Москве.
Из-за бюрократических проволочек время, потраченное на восстановление документов и получение полиса ОМС, может растянуться до нескольких месяцев. В сложных кейсах с советскими паспортами или установлением личности — до нескольких лет. Представляете, что может случиться с человеком за такой срок без мед помощи?
У Андрея на всё свой взгляд: «Уиллис? Его же читать невозможно. Беккет, Кафка — уважаю. Балабанов — обожаю. Классическую оперу – очень люблю». Андрею 40 лет: у него широкая приветливая улыбка и растрепанные волосы. Андрей бездомный человек, один из сотен тех, кому Ночлежка помогает восстановить документы, сохранить здоровье и жизнь.
«Я родился в 1985 в Кирове: там до сих пор живут родители и большинство родственников. До 17 лет жил там, учился. У нас была элитная школа-лицей, которая сотрудничала с местным вузом: мы сдавали в конце экзамены и поступали сразу на второй курс. Я сдал на максимальный балл».
специалист по социальной работе
«В школе я был раздолбаем, прогуливал. Я мог позволить себе прогуливать — знал: за меня все решат. Родители обеспеченные: отец владел автосервисом, мать занималась бухучетом на удаленке. Вуз наш работал и в Кирове, и в Москве. Я поставил вопрос ребром на втором курсе: либо я бросаю институт, либо переезжаю в столицу. Родители беспокоились: ну куда ты поедешь?
Всего у меня 17 лет стажа. Я никогда работу не искал прицельно, всегда переходил с места на место. Последним был спецтранс. С жильем в Москве тоже не было проблем: я работал, снимал, а потом жил у сестры – она сделала мне постоянную регистрацию».
В конце 2018 года Андрей стал чувствовать себя плохо и обратился в больницу. «Полгода держалась температура, сил не было ни на что: открыть дверь подъезда было затруднительно, полгода ездил на работу на такси. Приехал в инфекционку, сделали комплексные анализы. Выяснилось, что иммунитет на нуле. Гепатит B. Спрашивают: „Как ты вообще ходишь?“. Закрыли в палату на три недели. Окно на шестом этаже выходило на церковь: я глядел на неё каждый день, думал, что в этом году умру, и в этой церкви меня будут отпевать.
Подумал, что если умирать, то в родных стенах — выписался и уехал в Киров. Но прописан-то я тут, и лечить меня могли только тут. Пришлось возвращаться в Москву. Я лечился, искал работу – к счастью, были накопления».
Валерия Тзапташвилли, специалист по социальной работе:
«На сегодняшний день получение медицинской помощи — один из самых трудных запросов наших клиентов. Без документов почти невозможно попасть к профильному специалисту, получать лекарства или быть госпитализированным, а жизнь на улице в холоде и сырости только ухудшает положение».
Кроме огромной усталости к симптомам добавились обмороки и провалы в памяти. После эпизодов потери сознания Андрей приходил себя в больнице. Вслед за Гепатитом диагностировали эпилепсию. Из-за приступов Андрей перестал выходить на работу, забывал о назначенных собеседованиях. Накопленные деньги таяли, и Андрей решил возвращаться в родной Киров, взял билеты. После очередного эпизода обнаружил себя в подмосковном Покровском-Стрешнево и сразу понял, что остался без рюкзака, где лежали паспорт, СНИЛС, трудовая книжка, военный билет. А главное – лекарства и билеты домой.
Не найдя рюкзак, Андрей отправился на вокзал, там рассказал о своих злоключениях. Сотрудники вокзала вызвали соцпатруль, который увёз мужчину и увезли в Центр социальной адаптации им. Е.П.Глинки. Оттуда в мае 2025 года Андрея направили в Ночлежку.
«Пришел к Лере, соцработнице моей, говорю — я не выживу. Лекарств нет, документов тоже. Чтобы их вернуть, надо записаться в Госуслуги, Госуслуги – только через телефон, телефона нет, симку купить не могу без паспорта. Тут мне оплатили пошлину, и паспорт я получил. Симки восстановил — начал ездить на работу. Ещё с Лерой подавали на банкротство: я брал какие-то микрозаймы, но в болезни ничего не помню. Сейчас пытаемся оформить инвалидность по третьей группе. Надо ещё, чтобы признали, что эпилепсия мешает работе».
Андрей работает на складе магазине косметики: расставляет товары, занимается переоценкой, сборкой и выдачей интернет-заказов. Говорит, что работа ему нравится, но в планах – вернуться к своей специальности.
Валерия Тзапташвилли, специалист по социальной работе:
«С Андреем нам повезло — удалось восстановить документы достаточно быстро, а значит, и получить направление к профильному специалисту. Прямо сейчас пытаемся выйти на медицинско-социальную экспертизу для установления инвалидности. На бумаге это очень простая процедура: собрал документы, подал, ожидаешь решения. А на деле и здесь много подводных камней, от сбора документов до постановки диагноза. Но я рада, что Андрей — боец, и не сдается перед лицом всех этих трудностей».
Текст: Дарья Амосова
Фотографии: Павел Волков
средний срок
сопровождения подопечных
средние расходы на то,
чтобы вернуть одного человека
к обычной жизни
Именно благодаря вашим регулярным пожертвованиям мы можем непрерывно помогать людям, которые попали в беду
